Knowledge space

Возрастающая нагрузка на водные ресурсы, а также международные обязательства Казахстана по Повестке дня на период до 2030 г. определили необходимость скорейшей модернизации водохозяйственной инфраструктуры промыш-ленных предприятий. Между тем (в условиях отсутствия объективных гидроэкологических данных и нормативной неопределенности) принятие технологических решений по очистке и использованию шахтных и карьерных вод сопряжено водными рисками для горнодобывающей отрасли производства. Данные факторы послужили поводом для подготовки аналитического обзора с целью более широкого информирования заинтересованных сторон о существующей проблеме. Фундаментальный контекст статьи определяется научно-теоретическим сопоставлением существующей законо-дательной структуры регулирования водопользования с институциональной политикой Целей устойчивого развития № 6 (ЦУР 6) «чистая вода и санитария». В качестве ключевого аспекта исследований выступает «комплексный» индикатор 6.4.2. ЦУР «уровень водного стресса», сквозная взаимосвязь которого с другими индикаторами ЦУР 6 позволяет представить всесторонний анализ в вопросе надлежащего исполнения национальных стратегий РК по устойчивому управлению водными ресурсами. Результаты исследований показали, что несмотря на довольно полную законодательную интеграцию ЦУР в нормативно правовые акты (НПА) Казахстана, их реализация в виде экологических нормативов требуют критической переоценки для возможности практического применения при идентификации горнодобывающими предприятиями наилучших доступных техник (НДТ). Несостоятельность экологических нормативов обусловлена слабым межведомственным взаимодействием, размытом понимании ответственности, формальным характером участия промышленного и научного сообщества в разработке, экспертной оценке и научном сопровождении проектов НПА.

Pollution and over-exploitation of groundwater aquifers in Kabul Province have led to deteriorated water quality and decreased quantity. In its turn, these have caused elevation of physical, chemical, and biological contaminant concentrations in the province’s groundwater beyond national and international drinking water quality standards. The article describes the outcomes of a pilot photovoltaic reverse osmosis (PV-RO) system for drinking water treatment in Qala-e-Gulbaz Village, Kabul Province, Afghanistan. The main system’s components include PV solar panels, three dosing pumps, two alternative current pumps, two alternative-to-direct-current inverters, sand and carbon filters, two sediment filters, one ultra-violet filter, two water flow meters, and a complete water supply distribution system. The study was assisted by the Danish Committee for Aid to Afghan Refugees (DACAAR) ground monitoring well (GMW) system; quality analysis of different physical, chemical, and biological parameters of raw and filtered water samples; measuring filtered water and wastewater flow rates; determining associated limitations and pressures; as well as valuating different related expenses during cost per capita calculations. Water quality testing has shown the system’s removal efficiency of 97% for salinity, 97% for total dissolved solids, above 90% for other chemicals (anions & cations), 65.52% for turbidity, and 100% for bacteria. The plant’s mean quantity efficiency has amounted to 50%. The study highlights certain key challenges including high initial cost, significant wastewater volume, and need for professional operators leading to high operational and maintenance expenditures, with the initial system’s cost per capita of USD79.54. Therefore, under the condition of optimizing efficiency, improving wastewater management, reducing original costs, implementing training programs, and developing the necessary policy framework PV-RO water treatment systems represent a viable alternative.

This study explores pathways to transformation through a focus on water relations among states, examining the intersection of water resources management, political conflicts, and historical grievances: (1) Ukraine and Russia regarding North Crimea Canal; and (2) Afghanistan and Pakistan in Kabul River Basin. Using these cases to support water conflict prevention, this study explores water interactions (disputes, arrangements, and agreements) from the time of respective sovereign statehoods: Afghanistan (1919), Pakistan (1947), and Ukraine and Russia (1991) through to 2022. The design of this study incorporates the Transboundary Waters Interaction Nexus (TWINs) framework to assess past water interactions; with the Four Stages of Water Conflict Transformation framework, used to assess 2022 state-level relations to determine collaborative skills to cultivate water transformation. Findings indicate that while Ukraine- Russia water relations are adversarial, and Afghanistan-Pakistan are in the reflective negotiation stage—territorial disputes and political economic dynamics hamper cooperation, though points of leverage (such as neutral third-party mediation, shared environmental and economic interests, and water diplomacy and legal frameworks) exist. This research provides value through broadening preventative and transformative strategies in politically sensitive and geopolitically unstable regions—showing that water can be a catalyst for equity and regional securitization.